Зачем российским школьникам форма?

Недавно в СМИ появилась информация о том, что возможно, уже с 1 сентября этого года в школах России будет введена школьная форма, на которую большинство россиян отреагировали положительно.

Что же послужило причиной принятия такого решения, и каковы возможные последствия этого шага?

Школьная форма была обязательным атрибутом образования в Советском Союзе. Правда, не «строители коммунизма» ее изобрели — форма советского школьника почти в точности повторяла дореволюционную форму с некоторыми изменениями. Отменили ее в 1992 году.

И вот, более чем через двадцать лет российские школьники, скорее всего, опять наденут форму. Правда, будет ли она единой по всей стране, или регионы будут вводить «свою» — пока точно неизвестно. Однако это — не самое главное.

Отправной точкой для обсуждения вопроса о возвращении школьной формы стал конфликт в одной из школ Ставрополья, где девочки на занятия пришли в хиджабах. Единственным реальным способом погасить зародившийся конфликт стало предложение о введении школьной формы, обязательной для всех учащихся, независимо от их религиозной принадлежности.

Вообще-то напряжение в школьном сообществе стало нарастать почти сразу после отмены школьной формы. Желание подать этот шаг как избавление от тоталитарного прошлого имело совершенно непредсказуемые последствия. Вместо демократии в детской среде воцарилась анархия, нежелание учиться и выполнять какие бы то ни было требования учителей и родителей.

Причем источником напряженности становились, чаще всего, не ученики, а ученицы, которые, перестав носить форму, с восторгом впрыгнули в одежду, даже отдаленно не напоминающую школьную. И в этом не последнюю роль сыграли любящие мамы.

Разрушение школьных традиций происходило как на местном уровне, так и на государственном. Громогласное объявление о том, что Россия становится государством без идеологии, сыграло не только с инициаторами этого заявления, но и с теми, кому пришлось принять эту формулировку как руководство к действию, злую шутку.

На самом деле, и это понятно большинству, вакуума в идеологии не бывает. И заявление о том, что «мы отказываемся от какой бы то ни было идеологии», в чистом виде — идеологическое.

На смену строгой дисциплине, форме, обязательным требованиям выполнения внутреннего распорядка школы, пионерским сборам и комсомольским собраниям пришли «тусовки» в подворотнях или бдения в ночных клубах с раскуриванием «косяков» и глотанием «колес».

Статистика — упрямая наука, хотя и значительно ангажированная. Сегодня данные общероссийских опросов свидетельствуют о том, что в стране курит 22 % девушек. Трудно сказать, где и кого опрашивали на этот предмет. Однако, если бы статистики заглянули на перемене в любую, особенно столичную школу, они действительно нашли бы 22 % девушек, но только некурящих. Курение стало бичом школы, причем курят не только старшеклассницы, но и ученицы средних классов. Курят открыто, не боясь и не стесняясь не только учителей, но и взрослых вообще.

Кстати, несколько слов об учителях. Отсутствие школьной формы как основополагающего элемента школьной жизни, способствующего дисциплине и организации нормальной учебной деятельности привело к резкому падению авторитета учителей и престижа профессии учителя.

И если в 1992 году после окончания педагогических институтов отправлялись работать в школы более 60 % выпускников, то, по данным за 2012 год, их число в разных регионах колеблется от 40 до 4(!)%. И это несмотря на то, что количество дипломов о высшем образовании, в том числе и педагогическом, на душу населения в России скоро превысит все разумные показатели.

Но вернемся к учащимся и тому, что с ними сегодня происходит. Что касается других «школьных» показателей, то здесь ситуация не лучше, чем с курением. За прошедшие десять лет выросли цифры детского и подросткового алкоголизма, причем дети, как правило, «балуются» пивом и энергетиками. Растет количество преступлений с участием несовершеннолетних или ими совершенных. Причем пугает та жестокость, с которой они совершаются.

Вы скажете, причем тут школьная форма? Увы, зависимость просматривается. И рост числа школьных проблем напрямую связан с отсутствием школьной формы, которая ученика заставляла «держаться в рамках», а взрослым давала понять, с кем они имеют дело.

Отсутствие школьной формы породило и множество проблем социального плана. На фоне резкого расслоения российского общества по уровню доходов обострились отношения между учащимися (и опять, как правило, источниками конфликтов были девушки). Желание продемонстрировать возможности кошелька своих родителей, оценка своих одноклассниц «по одежке» и при встрече, и при прощании» породила великое множество семейных конфликтов, скандалов, суицидов. К сожалению, Россия сегодня занимает одно из первых мест по детским суицидам.

Распущенность, грубость, курение, оскорбления и издевательства над одноклассниками и учителями и, чего уж совершенно нельзя было представить в прежние времена, — убийства учителей — перестали быть чем-то из ряда вон выходящим в российских школах.

Кроме того, уничтожение детских организаций и отсутствие сколь бы то ни было внятной системы воспитания школьников привели, по сути, к разрушению школы как социального института.

При отсутствии «заказа» на воспитание гражданина от государства освободившуюся воспитательную нишу заняли другие люди, которые и привели школу к тому состоянию, в котором она сегодня находится.

Решение вернуть в образовательные учреждения форму как мобилизующий, снимающий социальную напряженность и дисциплинирующий элемент — значимый шаг российского руководства. Другое дело — сколько понадобится времени, чтобы вернуть школе утраченные позиции. Вероятно это — первая ласточка на пути оздоровления жизни школы.